Глава 5.

После трехчасового сидения в бункере, я в продолжение долгого-долгого дня постоянно названивал на мобильные Лены и Дани. Плаксивый гудок в трубке, долгий и печальный, разрывал моё сердце. Я глядел в стекло, на чужих людей в сером свете будничного утра и жизнь моя представлялась мне в том же сером свете, без тепла, без надежды на доброе. Под окном намерзла у водостока ледяная корка и, совершенно безразличная к солнечным бледным лучам, напоминала мне, что за стеклом мороз, что осень прошла, впереди долгие холодные дни, и что дома меня совсем никто не ждёт. И что я, скупердяй, выключил, уходя, отопление, желая сэкономить пару долларов, потому ужинать буду в ледяной кухне и спать на хрустящих от инея простынях. А завтра, как и послезавтра, и ещё много дней до самой своей смерти, я буду просыпаться в тишине и страшнее этой тишины, мне казалось никогда и ничего быть не могло.
К вечеру я потерял присутствие духа и, прежде чем отправиться домой, зашел в бар и опрокинул пару бокалов виски. Потом, разогревшись, ещё пару. Виски привёл меня в чудное состояние ожидания счастья. Никакой другой алкоголь не способен вызвать у меня это состояние, только виски и только в жуткие холода.
И в полной гармонии с собой и окружающим миром, не опьяневший, но восторженно приподнятый над землёй, как в предновогоднее утро, я спустился в метро. В салоне вагона меня окликнул коллега из отдела информационных систем, Мьямхун Брахмоборти, а для коллег просто Майкл, махнул смуглой рукой, протолкался ко мне сквозь толпу, улыбаясь во все тридцать два белых и крупных индусских зуба:
- Привет, Алекс!
- Привет, Майкл, - после виски я излучал дружелюбие и спокойствие. – Ты как?
- Хорошо, спасибо. А ты?
- Тоже неплохо.
Оливковые глаза его подернулись вдруг дымкой сочувствия:
- Я слышал Дэн в больнице.
- Верно, - я вздохнул. – Самое печальное – не знаю в какой. И даже помочь ему не представляю как, мобильный не отвечает.
- Это действительно печально, - согласился Мьямхун. – А ты не смотрел в базе данных?
“Опасность”, - отозвался тревожно во мне голос.
- О чём это ты? – проговорил я с осторожностью.
- Ну, если Дэн в больнице, - произнёс он так же осторожно.
Повисла пауза.
- И что? – не выдержал я.
- Значит – ты за него, - добавил Мьямхун. – Ведь так?
- И что? – я поглядел на него с подозрением.
- Ты – старший программист.
Я промолчал испытующе.
- И можешь в базе данных министерства посмотреть, где лежит Гинзбург, - закончил он, наконец.
- Ах, вот ты о чём, - я усмехнулся с облегчением. – Действительно, мне как-то в голову не приходило. А ведь верно!
Мьямхун заулыбался и закивал, словно услышал какую-то смешную вещь.
“Он что-то знает”, - напряженно проговорил во мне голос.
Я решил схитрить, чуть подвинулся к нему, оглянулся по сторонам и сказал заговорщицки:
- А это не будет считаться проникновением в государственную тайну?
Мьямхун посмотрел на меня серьёзно, так же зыркнул по сторонам и прошептал:
- Будет. Но я никому не скажу, - и захохотал громко, раскрыв широко рот.
“Он точно что-то знает”.
Я засмеялся сдержанно в ответ, соображая, как бы от него отделаться – казался он каким-то неестественным, странным, будто пьяным, да ещё этот голос в голове…
- Нет, уж, -  улыбаясь, произнёс я вежливо. – Мне проблемы не нужны. Вдруг там есть система записи…
Он оборвал хохот и неожиданно признался:
- Да, есть такая система.
“Он знает! Точно”.
У меня похолодела спина.
- Неужели? – голос мой совершенно некстати осекся.
Он только кивнул со значением. С минуту мы ехали в молчании и глядели друг на друга с недоверием.
- А тебе откуда известно? – не сдержался я.
- Я ведь её обслуживаю, - просто проговорил Мьямхун.
- Да ну? – ахнул я.
- Ага.
Хотя ничего предосудительного в своих действиях я припомнить не мог, но испытал жуткое желание дать стрекача. Наверное, на всякий случай.
- И что? – промямлил только. – Если я запрошу местонахождение Дэна… она… эта система… это… тебе покажет?
Мьямхун поджал губы и покачал головой:
- Нет.
Я выдохнул с облегчением.
- Она только покажет, что был выдан несанкционированный запрос.
- Чего? – не понял я.
- Система безопасности так устроена, - пояснил он и зачем-то подмигнул. – Супервизор, он же твой начальник сначала вводит данные шаблона. И система проверяет не запрашивалось ли что-то ещё.
- А-а, - понимающе закивал я. – Безопасность прежде всего.
- Точно, - подтвердил он сдержанно и снова подмигнул.
Его фамильярность показалась мне странной:
- Ты что-то видел сегодня, - догадался.
- Точно, - он, видимо, был рад, что я это заметил, потому лицо его, сосредоточенное, расслабилось, губы расползлись в улыбке.
- И что? – как мог доверчивее поглядел я на него.
Мьямхун округлил глаза многозначительно.
- Что? – не понял я.
Он сделала глаза ещё больше, но опять промолчал.
- Система что-то заметила? – неуверенно произнёс я.
Он смежил веки на секунду.
- Это значит – да? – его манера разговаривать глазами начала меня не на шутку раздражать. – Заметила?
Он поднял к плечу ладонь и показал мне прозрачный брелок в виде капли, внутри бледно мерцал синенький огонёк:
- Знаешь что это?
Я покачал головой.
- Это детектор поляризации. На тебе, где-то в районе груди находится диск с носителем информации.
Пот выступил у меня на лбу внезапно.
- Да откуда? – попытался я улыбнуться.
- Ты хороший парень, Алекс, - проговорил Мьямхун пристально глядя мне в глаза. – Я знаю, что тебя заставили это сделать.
Поезд начал торможение, мы качнулись синхронно.
- Именно поэтому я решил с тобой поговорить, - Мьямхун спрятал в карман брелок. – Расскажи мне, кто они. И я никому ничего не скажу.
Сзади меня грубо толкнули в спину чем-то жестким, наверное, локтем. Я ойкнул, глянул через плечо на толстого афроамериканца:
- Держитесь за поручень, пожалуйста.
А когда обернулся к Мьямхуну он, посерев лицом медленно и беззвучно сползал спиной по стеночке вагона и глаза его, остановившиеся, глядели на меня, теряя огонёк жизни, а по белой рубашке расползалось красное пятно.
“Спокойно”, - металлически проговорил голос. – “Отвернись”.
Едва дыша я повернулся на сто восемьдесят градусов принялся глядеть в затылок толстяка. Поезд остановился и распахнул дверь.
“Выходи”.
На одеревенелых ногах я вышел вслед за толстяком.
“Держись сразу за ним”.
Позади послышались изумлённые возгласы – кто-то увидел мертвого Мьямхуна.
“Уничтожить диск”.
Рука моя нырнула во внутренний карман, вынула картонку, вмиг изорвала в клочки и сунула мне в рот.
“Жуй-жуй. Глотай. Спирт всё растворит”.